Краткая шкала социокультурной адаптации (Brief Sociocultural Adaptation Scale, BSAS) разработана для изучения культурной дистанции и социокультурной адаптации, содержит вопросы о социальных установках, нормах, ценностях и т. д.
Симптоматический опросник SCL-90 (Symptom Checklist-90) – клиническая тестовая и скрининговая методика, предназначенная для оценки выраженности психопатологической симптоматики у психиатрических пациентов и здоровых лиц. Методика является самым распространенным инструментом для оценки психопатологии во всем мире.
Шкала устойчивости (Resilience Scale, RS-25) – широко используемый в исследованиях инструмент измерения психологической устойчивости (резилентности, стрессоустойчивости). Шкала создана Вагнильдом и Янгом в 1993 году. Они составили ее для пожилых людей (от 53 до 95 лет), и в ней 25 вопросов. Если вы набрали большое количество баллов по этой шкале, то, скорее всего, у вас хорошее физическое здоровье, вы счастливы и не страдаете депрессией.
Опросник COPE Inventory был разработан для измерения как ситуационных копинг-стратегий, которые, по замыслам авторов, могут быть изменчивы, так и для лежащих в основе этих стратегий личностных стилей реагирования. Копинг - англ. "cope" - справиться, выдержать, совладать. Методика представляет собой русскоязычную адаптацию опросника COPE, созданного К. Карвером, М. Шейером и Дж. Вейнтраубом на основе теоретических представлений Р. Лазаруса и собственной теоретической модели.
Die erzwungene Umsiedlung kann tiefgreifende psychologische Auswirkungen haben [1, 2]. Verbreitung die Depression bei Flüchtlingen und Migranten ist von 5% bis 44% im Vergleich zu 8 bis 12% in der allgemeinen Bevölkerung [3]. In Deutschland sind neben Depressionen auch andere psychische Beschwerden bei Migranten und Flüchtlingen weit verbreitet: 61,3 % der Migranten und Flüchtlinge haben Suizidgedanken, 17,5 % leiden an Angsterkrankungen, 65,1 % an PTSD, und 47,8 % haben somatische Beschwerden [4].
Память описывают как процесс запоминания, сохранения, воспроизведения и забывания информации, а в нейропсихологической традиции, восходящей к Е. Д. Хомской, — как сохранение сведений о раздражителе после того, как его действие уже прекратилось. В биологическом измерении память имеет два лика. Один связывают с филогенезом и онтогенезом организма, где наследуемые регуляторы определяют строение систем и реактивность, включая иммунологические ответы. Другой относится к психическим функциям, где нейронные механизмы обеспечивают фиксацию опыта и возможность его воспроизведения. В этом смысле память — не только прерогатива коры: иммунная система хранит след встречи с антигеном, но в отличие от неё нервная система умеет создавать стратегию поведения в принципиально новых обстоятельствах, опираясь на накопленный опыт.
Изучение памяти с естественно-научных позиций представляет собой одну из наиболее захватывающих областей современной нейробиологии. Химические, физиологические и нейробиологические теории пытаются объяснить, каким образом наш мозг способен сохранять, хранить и воспроизводить информацию, формируя основу нашего опыта и личности.
Представьте себе успешного мужчину — руководителя, учёного, талантливого специалиста. Со стороны кажется, что он уверен в своих силах, его уважают коллеги, а карьерный рост выглядит закономерным. Но внутри этого человека может жить глубокая, иррациональная убеждённость: «Я — самозванец, который рано или поздно будет разоблачён». Это и есть синдром самозванца, заставляющий обесценивать любой успех, списывая его на удачу, случайность или помощь со стороны.